Демьян Николаевич Шулятьев
Анатолий Гончаров
Если дорог тебе твой дом…
- Вот этот дом я строил своими руками. В пятидесятых годах пришлось снимать квартиры, жить в старых избах. Надоело такое. Заказал знакомым сруб, собрать его помогли коллеги-учителя, соседи. И уже полвека живу в этих стенах, каждый гвоздик тут сам забил. Вот так же, как и свой дом, надо любить и свою страну…
Много лет знал Демьяна Николаевича Шулятьева, но каждая встреча с ним открывала что-то новое в этом человеке. И этот разговор рядом с небольшим, но аккуратным домом, на котором с давних пор висит потемневшая звездочка, внес новые черточки в, казалось бы, давно знакомую биографию фронтовика.
Пожалуй, среди ветеранов войны и труда Балезинского района Демьян Николаевич – самый известный человек. Почетный гражданин района, написал книгу об его истории, создал краеведческий музей, награжден несколькими орденами, три из которых получил на фронте. Много лет вел на местном телевидении передачи, рассказывая о лучших людях района – депутатах, орденоносцах и простых тружениках.
А вот о себе говорить не любит. Однако от встречи со мной не отказался. В первую очередь я попросил вспомнить о войне, освежить в памяти различные фронтовые эпизоды – все-таки юбилей скоро.
Оказалось, в армию мой собеседник попал задолго до Великой Отечественной. Окончил три курса ветеринарного техникума в Перми, и тут всех студентов в 1938 году призвали в армию – страна готовилась к войне. Направили на Дальний Восток, в часть, обслуживающую полк дальних бомбардировщиков. 22 июня 1941 года возвращался поездом из командировки. Сквозь сон в переполненном вагоне слышит, как попутчики часто повторяют слово “война”. Особого значения этому не придал. А когда оказался в расположении своей части, то там уже полным ходом шла подготовка к переброске на фронт.
Бомбардировщики ТБ-3 – огромные фанерные махины – со всем персоналом перегнали на аэродром под Ржевом, то есть в будущее пекло боев. Только наш земляк здесь не задержался: его, человека с образованием, хоть и ветеринарным, направили на курсы политработников в Саратов. Там не только стал политработником, получив первое офицерское звание, но и прошел парашютную подготовку, поскольку предполагалось создание десантных частей. Боевое крещение прошел уже под Сталинградом, в качестве политрука роты.
Кстати, вот какой случай произошел в самом начале боев. Шулятьев вступил в партию еще на Дальнем Востоке, но из-за переброски на фронт партбилет ему не успели вручить, привезли в часть под Сталинградом. Стоят бойцы в строю, приезжий комиссар поздравляет их и вручает красные книжечки с профилем вождя. В небе вертится самолет – не то наш, не то немецкий (впрочем, наших в начале Сталинградской битвы можно было пересчитать по пальцам одной руки). И тут сверху падает бомба! Комиссар, вручавший партбилет, упал, пробитый осколком в сердце, а Шулятьев, стоявший напротив, остался жив! Да, смерть там ходила рядом с людьми, каждый день наши несли потери.
…В одном из боев тяжело ранили пожилого бойца, с которым успел сдружиться. Видно, что ему ничем не помочь, умирает. И что же говорит боец перед смертью?
- Комиссар, знаю – больше не жилец, но себя не жалко – видимо, судьба такая. Зато жалею, что дети у меня остались неучами – кто их учиться заставит? – очень неожиданную мысль высказал боец будущему учителю.
Шулятьев потом долго переписывался с семьей погибшего, передал детям его последнюю просьбу. И через несколько лет узнал – они получили образование, нашли свое место в жизни.
…В боях за Сталинград ранили и самого “комиссара”. После госпиталя попал под Великие Луки. Познакомился с бойцами нового батальона. Смотрит – у одного в вещмешке роман Островского “Как закалялась сталь”, у другого, третьего. “Ребята, а почему одно и то же читаете?”
- Павел Корчагин для нас образец бойца советской армии! – отвечают молодые солдаты.
Сейчас мы бы этому улыбнулись – Островского давно нет в школьной программе. Однако надо признать – люди военного поколения заметно отличались от нас. В первую очередь – патриотизмом, стремлением победить врага даже ценой своей жизни.
Фронт в этой зоне двигался медленно, среди лесов и болот оборону немцев сдвинуть было тяжело. Вот и на одном из участков никак не могли преодолеть вражеский дот, откуда меткой стрельбой подавлялось наше наступление.
- Политрук, бери отделение, обойди этот дот с тыла! – приказывает командир.
Взяли лыжи, надели маскировочные халаты, обошли оборону немцев, “с горем пополам”, как сказал мой собеседник, выполнили задание. Почему с горем пополам? Да потому, что, взяв этот дот, оказались под массированным огнем своих и чужих. Наши палили, не надеясь на собственных бойцов. Немцы – отбивая наступление красноармейцев. Словом, чуть остались живы в этой передряге. К своим добирались долго, окольными путями. Пришли в часть, а там командир затылок почесывает – «Мы думали, что вас уже нет в живых, даже похоронки домой оформили!»
- Как оформили? – возмутился политрук. – Может, не отправили еще?
Пошли проверять. Нет, почта уже ушла. Бывает же такое усердие во всех канцелярских инстанциях – в один день списали людей (что греха таить – гибли сотнями), бумаги оформили, да еще и домой выслали. И пришла похоронка в дом Шулятьевых. К счастью, вдогонку прилетело письмо – ошибочка с похоронкой вышла. А политрука Шулятьева за это недоразумение наградили орденом Красной Звезды, бойцов, которые ходили с ним – медалями. Они вообще-то всерьез отличились, выполнили тогда приказ командования.
Или еще один эпизод войны под теми же Великими Луками. Прервалась связь с подразделением, оборонявшим важный рубеж. (“Связь в первые годы войны была ужасной” – признал Демьян Николаевич). Послали одного бойца восстановить линию, но его “снял” снайпер. Другой пошел, третий – результат тот же, ведь до немцев всего сто метров. Тогда политрук сам решил пойти вдоль провода. Связал лыжи, лег на них, палкой отталкивается – так ползком по снегу и добрался до места обрыва, соединил провода. Благодаря этому удалось отбить наступление немцев, а смелого политрука отметили орденом Отечественной войны второй степени.
- В громких боях я не бывал, знаменитые города не брал. И вообще войну видел больше из окопов и траншей, на уровне роты и батальона, - считает сам Демьян Николаевич.
Еще один орден получил, по его словам, “так, за взятие разных городов и сел”. Но как трудно давались нашим бойцам эти города и села на стыке Ленинградской, Псковской и Калининской областей! Не случайно блокаду Ленинграда удалось разорвать лишь в 1944 году. Накануне этого события, 14 января, Шулятьева тяжело ранило. Снарядом накрыло целую группу наших бойцов. Кого-то сразу насмерть, однако нашему политруку даже повезло - осколки попали в ногу. Привезли в госпиталь, а там хирург говорит – у тебя газовая гангрена, нужна ампутация. “Нет!” - твердо ответил, надеясь на лучшее.
Сделали операцию, положили в палату, где полсотни бедолаг с таким же диагнозом. Каждый день кто-нибудь умирает. В итоге выжили лишь трое, в том числе он. Целый год потом лечился по госпиталям.
Рана заживала плохо. Всего пришлось перенести двенадцать операций, последние уже после войны. В 1944 году оказался в московском госпитале. Опять сложная пятичасовая операция. Очнулся на койке, видит – раненая правая нога в гипсе. Но почему в гипсе и здоровая левая? «Мы у тебя кусочек кости пересадили на больную ногу», - пояснили столичные медики. Потом оказалось, что из ноги взяли кусок кости длиной в четырнадцать сантиметров! Хоть криво, но нога срослась. На костылях в начале 45-го вернулся домой.
Как рады были его возвращению родители! У отца, Николая Федоровича, и его брата Демида Федоровича ушли на фронт восемь сыновей. Вернулись – только двое. Причем трое стали офицерами. Когда приехали домой, отец, простой крестьянин, то у одного сына шинель с погонами примерит, то у другого. Вот была радость старику! Жаль, не все сыновья большой и дружной семьи пришли с войны…
Кстати, в январе 45-го политработника Шулятьева сразу взяли инструктором райкома партии. 9 мая находился в качестве уполномоченного в одном из колхозов – организовывал вспашку. И самому, хромая, приходилось ходить в борозде за лошадью. Тут бежит из конторы взволнованный председатель: война закончилась! Разумеется, в этот день уже не работали – праздник же!
Поработал в райкоме партии и скоро решил – надо поступать в учительский институт Глазова. Приехал туда в последний день августа. “Экзамены уже прошли, где вы были раньше?” - удивился ректор института. Для фронтовика сделал исключение: вызвал в кабинет преподавателей, которые быстро проэкзаменовали 30-летнего “абитуриента”. Знания у зрелого человека оказались неплохие, скоро стал студентом. 1 сентября вошел в аудиторию, а там все студенты, вчерашние школьники, дружно встают: думали, пришел преподаватель. Пришлось Демьяну Николаевичу выйти к доске и объясниться – товарищи, хоть мне и тридцать лет, но я тоже студент!
В учительском институте тогда высшее образование не давали, через несколько лет пришлось еще раз поступить в вуз заочно. Вот каких трудов стоила ему учеба…
А потом учительствовал в различных школах Балезинского района. Наибольшее удовлетворение оставила работа директором школы №1, самой большой и лучшей в районе. Хорошо, что вокруг были руководители предприятий, которые прекрасно понимали проблемы народного образования. Как не вспомнить директора РТП Александра Семеновича Бендерского. Вот накануне учебный год, а помещений в школе не хватает – так много было в то время ребят. Бендерский говорит – давайте мы вам построим помещение для производственного обучения! Подключил директоров завода стройматериалов, литейно-механического – и через пару месяцев к 1 сентября появилось два новых класса с мастерской. Проблема с нехваткой классов была снята. Увидел тот же беспокойный Александр Семенович, на какой старой машине ученики осваивают вождение – и через некоторое время в школе появился новенький автомобиль. Таких примеров помощи предприятий в то время было немало.
И школа №1 тогда была на отличном счету. Демьяну Николаевичу присвоили звание отличника народного образования СССР и Российской Федерации, наградили орденом «Знак Почета», который дополнил его фронтовые награды.
Но все-таки главным призванием Демьяна Николаевича стала история родного края. В школе №1, где он трудился, усилиями его и школьников в 70-х годах создали настоящий краеведческий музей, постоянно пополнявшийся новыми материалами. Жаль, что в итоге здесь не хватило места под музей, экспонаты несколько раз переезжали в другие помещения. Лишь несколько лет назад музей получил постоянную “крышу над головой”. И хотя тут совсем другая экспозиция, но нынешние историки признают – все, что они делают, начинается с консультации с Демьяном Николаевичем, автором книги об истории района, человеком, который первым прикоснулся к многим архивным материалам.
Сам Демьян Николаевич даже в солидном возрасте не мог расстаться со своим призванием. Как уже сказано, много лет вел на местном телевидении передачи об известных балезинцах, вызывавшие большой интерес у телезрителей. Надо упомянуть и то, что фронтовик стал инициатором установки памятника исчезнувшей деревне – его родной Карме. Благодаря ему здесь каждое лето на Троицу ежегодно встречаются десятки жителей этого скромного уголка России.
Настойчивому историку, активному общественнику и просто хорошему человеку в этом году исполнится 87 лет! Сейчас, увы, дают знать фронтовые ранения, часто приходится лечиться. Так что поправляйтесь, Демьян Николаевич!
Ничего не стал исправлять – он уже умер года три назад.
